Монархистъ № 53, 2005, АРХИВ

Монархистъ № 53, 2005, АРХИВ

Автор: М. Кулыбин, Санкт-Петербург

Два слова о войне…

Я долго думал, писать ли эту небольшую заметку, ведь она может кого-то оскорбить, обидеть, возмутить, но в конце-концов решил ее опубликовать, невзирая на то, что они способны задать чьи-либо патриотические чувства. Дело в том, что есть вещи, которые ценны более, чем патриотизм. Одна из них - Правда. Истина, как известно, - одно из органических, онтологически присущих свойств Господа, и стремление к ней - человеческая добродетель: "Алчущие и жаждущие правды - насытятся".

Сегодня на самых разных уровнях активно и целеустремленно дорабатывается мифологизированный еще в советские времена образ II Мировой войны. Создается легенда, в соответствие с которой в ответ на вероломное нападение "фашистской Германии" весь советский народ "едиными усты и единым сердцем" откликнулся на призыв "великого вождя и учителя И. В. Сталина", и собрал все силы для отпора врагу. Далее - о героизме и патриотизме. И в заключение, вновь о военном гении (а в модной сегодня интерпретации, еще и "православности") генералиссимуса Сталина и маршала Жукова.

Во всем этом мифе есть только пара честных слов - о героизме и патриотизме русских людей, вставших на борьбу с внешним агрессором, забыв о враге внутреннем - поработившем, разорившем и уничтожавшем Россию большевизме. Большинство было отчасти обмануто развернувшейся (и до тех пор немыслимой!) "патриотической" агитацией коммунистов, а отчасти считало явного внешнего врага опаснее внутреннего. Благодаря этому большевикам удалось сохранить власть над Россией еще на 45 лет (после чего, развалив страну, благополучно передать ее своим разноликим последышам), а также распространить свой тюремный режим на ряд стран Восточной Европы и Азии. Таким образом, добыв освобождение для одних, обманутый большевиками русский человек принес рабство другим. Стоит ли после этого удивляться широкой неприязни по отношению к нам со стороны многих европейских народов? Ведь у людей короткая память и бездна самооправдания, поэтому им проще "забыть" о своих "строителях коммунизма", отождествить "советское" с "русским" и превратить антисоветизм в русофобию.

Есть и еще один жуткий итог II Мировой, который приносит сегодня, и будет приносить в обозримой исторической перспективе еще множество вреда возрождению России на ее исторических устоях. А заключается он в следующем. Большевистская идеология в массовом сознании обанкротилась полностью. У нее, и идущей в связке с ней концепции "общности исторической судьбы России", представляющей революцию 1917 г. и десятилетия кровавой богоборческой тирании естественными этапами развития русской государственности (кстати, этот подход любезен сердцу и либеральным русофобам всех мастей, трактующим Совдеп, как вариант Самодержавия), остался только один козырь - "Великая Отечественная война". Не случайно, поэтому, за нее, как за якорь, держатся все, кто стремится вести "генеалогию" современного Российского государства не от исторической, Православной, Царской России, а от Большевизии. Сталин, как по мановению волшебной палочки, перестает быть палачом и убийцей, и превращается в "мудрого вождя", уверенно ведущего народ к победе. Даже сегодня в десятках городов России строятся планы установления ему памятников(!). Их, разумеется, хотят поставить на за раскулачивание и коллективизацию, не за голод в Поволжье и голодомор на Украине, не за миллионы репрессированных и сгинувших в ГУЛаге, не за почти полную ликвидацию Православной Церкви на "подведомственной" территории (и не надо вспоминать ослабление "режима заключения" после 1943 г. - за это надо благодарить Гитлера, который своим наступлением вынудил большевиков "откорректировать" церковную политику"; не говоря уж о том, что "конкордат 1943 г." окончательно поставил иерархию Московской патриархии в полное подчинение богоборцам). Памятники хотят ставить за "Великую Победу".

Таким образом, миф о "Великой Отечественной войне" становится бастионом Совдепии и ее вождей, фундаментом концепции "неразрывности исторической судьбы России", центром раковых метастаз большевизма. И именно поэтому, этот идол нуждается сегодня в низвержении более всего. Именно поэтому, надо говорить правду об этой войне, как бы она не казалась кому-то "непатриотичной" или "несвоевременной". Нужно говорить о бездарном военном командовании красных, трупами своих солдат пробивавших путь к победе. О несостоявшихся надеждах на освобождение от большевизма, которого очень и очень многие ждали от немцев. О бесчеловечном отношении к собственным солдатам, попавшим в плен (более 2,5 миллионов человек!). Об узниках германских концлагерей, которых эшелонами везли в лагеря советские "за измену родине". О попытке многих русских патриотов (а вовсе не отдельных "изменников социалистическому отечеству") использовать войну немцев против СССР для свержения коммунистического ига. О жертвах производимых "союзниками" выдач бывших советских граждан на расправу большевикам. И о многом, многом другом, что не позволяет по правде и с чистой совестью именовать эту войну "Великой Отечественной".

М. Кулыбин
Санкт-Петербург

Монархистъ № 53, 2005, АРХИВ

К СОДЕРЖАНИЮ

К 60-летию выдач в Лиенце

Автор: Эдуард Бурда, Сотник Терского Казачьего Войска, г. Майский

Трагедия Лиенца

В трагической истории российского казачества XX в. есть день, вошедший как одна из кровавых страниц в историю народа, который на протяжении многих веков осуществлял охрану российских границ от всяческих посягательств "соседей" на целостность государства. Таким днем является 1 июня 1945 г. В советский период историографии этой дате не было посвящено ни одной публикации, и только за последние годы стали известны некоторые подробности этой трагической даты.
Попытаемся хронологически рассмотреть, как все это происходило.

27 мая в 5 часов вечера английский офицер, майор связи В. Р. Дэвис, в сопровождении двух младших офицеров, прибыл в расположение Казачьего Стана в Лиенце. Он доставил генералу Т. И. Доманову приказ английского военного командования, в котором указывалось, что все казачьи офицеры должны были следовать на следующий день в Шпиталь, по приглашению английского фельдмаршала Гарольда Александера на конференцию, предметом которой будет тема: "Общая военно-политическая обстановка и военнопленные казаки".
На следующий день, примерно в 13 часов, прибыли английские автомашины, которые сопровождал майор Дэвис и несколько английских офицеров. Пересчитав выстроенных казачьих офицеров, Дэвис предложил занимать им места в автомобилях. Машины тронулись в путь. В это время из лагеря Пеггец выехали 645 офицеров и присоединились к первой колонне. На трассе Лиенц - Никольсдорф к колонне присоединились новые грузовики с офицерами-казаками из Атаманского конвойного полка и 2-го Казачьего полка, а также из юнкерского училища. Всего на конференцию ехало 14 генералов, 2359 штаб- и обер-офицеров, 65 военных чиновников, 14 докторов, 7 фельдшеров и 2 священника.

Когда офицеров доставили в Шпиталь, их взорам предстал длинный ряд проволочных заграждений и лагерь с длинными рядами бараков. Во дворе лагеря в это время уже находились офицеры Штаба генерала Шкуро во главе со своим предводителем, доставленные в лагерь ранее.

Произведя обыск у привезенных офицеров, и отобрав все личные вещи, англичане развезли офицеров по баракам.

Распространился слух, что Т. И. Доманову в лагерной комендатуре объявили, что 29 мая, т.е. на следующее утро все привезенные офицеры и генералы будут выданы СССР. Страшное известие ошеломило всех без исключения, ибо никто ранее не мог допустить и мысли, что англичане способны уготовить такой страшный финал казакам.

Сопровождая своего национального героя генерал-лейтенанта Султан Келеч-Гирея, прошли по лагерю Северо-Кавказские нотабли (почетные старейшины) - адыгейцы, абадзехи, черкесы, кабардинцы, карачаевцы, осетины, балкарцы. Подойдя к воротам внутреннего лагеря, они вызвали английского коменданта и пытались воздействовать на него, протестуя против выдачи северо-кавказцев в СССР. Но ответ был один: "Получен приказ произвести выдачу, и она будет произведена!".

В течение ночи несколько офицеров повесились, другие перерезали вены осколками разбитых стекол. На рассвете все выдаваемые столпились у бараков. В пять утра два казачьих священника начали службу под открытом небом молебном о ниспослании спасения "многострадальному воинству казачьему". Тысячи офицеров и генералов стали на колени и горячо молились Богу, роняя порой скупые слезы под наведенными жерлами пушек и пулеметов. Смиренная молитва укрепила их Дух в ожидании шествия на казачью Голгофу...

Казачьи офицеры сели на землю, крепко сцепившись руками. Звучит команда - и английские солдаты кидаются на сидящих, начиная избивать их прикладами винтовок. Эта "процедура" продолжалась около получаса, затем подоспевшее подкрепления английской пехоты, вырывая избитых людей из общей цепи, забрасывают их в машины.

Крестный путь обреченных начался. Офицеров везли в Юденбург. Подъехали к демаркационной линии, разделяющей 8-ю английскую армию и войска 3-го Украинского фронта. Она проходила по реке Мур (через которую был перекинут железный мост на стропилах). Мур имеет примерно 70 м в ширину, высота моста около 30 м над быстрой мелководной горной рекой, поверхность которой была усеяна огромными острыми камнями.

Из грузовиков высадили первую группу офицеров и построили в шеренгу из пяти человек. По команде, поданной англичанами, первая пятерка офицеров в 13 часов 45 минут 29 мая 1945 г. ступила на мост через Мур и двинулась в направлении советской стороны. Дойдя до средины моста, все пятеро как по команде рассыпались в стороны и, подбежав к краю, бросились головой вниз в реку. Казачья Голгофа начала вершиться! Окрестности вздрогнули от выстрелов тяжелых станковых пулеметов, как с английской, так и с советской стороны. Но этого и не требовалось - тела офицеров упали на острые камни и вода окрасилась кровью. Имена погибших: есаул Г. Верескунов, подъесаулы И. Н. Гринько и И. Н. Трофимов, сотник Орехов, хорунжий Г. И. Гулаев.

Выдача была временно прекращена. Теперь через мост двинулись грузовики, очень плотно, один за другим, чтобы никто не мог выпрыгнуть из кузова. К пяти часам дня англичане сделали свое черное дело, в точности выполняя Ялтинские тезисы 1943 г. Выдача СМЕРШу 3-его Украинского фронта 2426 казачьих офицеров была завершена.

В то время как англичане обезглавили Казачий Стан, захватив всех офицеров, рядовые казаки провели выборы нового атамана, назначив таковым подхорунжего Кузьму Полунина. Одновременно были произведены выборы всех командиров полков и бригад. Таким образом, единство и управляемость Казачьего Стана были немедленно восстановлены.

Первым распоряжением нового атамана было предписание всем писарям немедленно сжечь все именные списки офицерского и рядового состава. Равным образом были уничтожены и все другие материалы, которые могли компрометировать казаков.

29 мая утром в Казачий стан прибыл майор В. Р. Дэвис и официально сообщил о решении английского командования с 1 июня начать отправку казаков в СССР. Во исполнение приказа казаки, казачки и дети должны были грузиться в подаваемые железнодорожные составы. Первыми должны были грузиться Донские станицы, затем - Кубанские а потом Терские. Майор Дэвис предупредил, что в случае сопротивления казаки будут разлучены со своими семьями и к ним будет применена сила согласно строгости законов военного времени.

Функции казачьего штаба приняло на себя Церковное Управление Казачьего Стана в составе 32 священников. Был разработан план, согласно которому назначалось общее моление казаков на центральной площади лагеря Пеггец в 6 утра 1 июня. На этой площади казаки соорудили высокий деревянный помост, служивший амвоном, на котором стоял Св. Престол со Святыми Дарами. На богослужении присутствовали 15000 казаков, казачек и детей лагеря Пеггец. Также прибыло Казачье юнкерское училище, позже с хоругвями и во главе с полковыми священниками стали проходить казачьи полки и выстраиваться на площади: 3-й Казачий запасной, 1-й Казачий конный, 1-й и 2-й Донские, 3-й Кубанский, 4-й Тереко-Ставропольский, 5-й Сводно-Казачий, 6-й Донской, казачьи пешие и другие. Священники проводили исповедь казаков и казачек и причащали всех говевших.

К этому времени к железнодорожной станции Лиенца были подготовлены составы с товарными вагонами. Эти составы ожидали казаков для отправки их в СССР.

Но люди продолжали горячо и искренне молиться, в сердце каждого была надежда, что Господь услышит молитву и чудо совершится. Время подходило к полудню, когда послышался шум, и к лагерю стали подъезжать танки и наполненные вооруженными солдатами грузовики. На предложение английского офицера разойтись и приготовиться к погрузке молящиеся ответили преклонением колен перед Святыми Дарами. Но молитва не закончилась. Заработали моторы танков, и они пошли на толпу, ломая ряды людей. Раздались стоны и крики раздавленных и искалеченных. Ужас обуял людей. Солдаты в английской форме, но с отборными русскими ругательствами, били прикладами людей, заставляя их садиться в грузовики. Окровавленные жертвы забрасывались в грузовики, как мешки. Таким образом наполнялись машины.

Со следующего утра погрузка людей продолжалась. И так, регулярно, в течение 2-х недель со станции Лиенц отходили в сторону СССР железнодорожные составы. Душераздирающие крики. Убитые, раздавленные, покончившие с собой. Сплошной пеленой кошмара покрылась земля некогда так горячо любимой родины для казаков. В дороге умерло от болезней две с лишним тысячи казаков и казачек. Оставшиеся казаки "осваивали" бескрайние просторы Сибири и Дальнего Востока. Некоторая часть казаков попала и на печально известный в анналах советской тюремной истории остров Вайгач на Крайнем Севере, в Баренцевом море. Здесь располагались свинцовые рудники. В год умирало здесь около 1500 человек.

Большинство казачьих генералов было повешено в 1946 г., такая же участь постигла и многих офицеров.

Эдуард Бурда, Сотник Терского Казачьего Войска
г. Майский

Монархистъ № 53, 2005, АРХИВ

К СОДЕРЖАНИЮ

Русская публицистика

Автор: Борис Солоневич

Во блаженном успении, вечный покой подаждь нам, Господи!

Советские грузовики, окруженные тесным кольцом танков и мотоциклов, уже ждали у ворот громадного лагеря. Бесчеловечный церемониал насильственной выдачи "на родину" бывших советских военнопленных уже был закончен.

Около восьмидесяти выдаваемых, в своем большинстве казаков, стояли тесной кучкой посреди площади, окруженные английскими солдатами. Со всех сторон сурово и угрожающе сверкала сталь. Лица англичан были хмуры и злы, а некоторые и окровавлены - им только что пришлось выдержать борьбу с самыми неукротимыми казаками, которые быстро догадались, что объявленный "отъезд в Шотландию на работы" был обманом и ловушкой. Но сопротивление было уже сломано.

На левом фланге группы выдаваемых, на носилках, виднелось несколько неподвижных фигур, прикрытых холстом - трупы самоубийц. С других носилок еще слышались стоны и хрипения - это были раненые при сопротивлении и те, кто насильственному возвращению в советский "рай" предпочли перерезать ceбe вены или горло.

Но англичане были тверды - они хотели выдать всех "изменников родины" - тех, кто в начале войны не желал драться за советскую власть и Сталина и добровольно сдались. Теперь их требовали Советы по точному смыслу Ялтинского соглашения, и англичане выдавали по предъявленному списку всех - живых, мертвых и умирающих. Приказ есть приказ...

Молчаливая группа русских Ди-Пи, числом до двух тысяч человек, тесно окружила обреченных людей. Мужчины угрюмо глядели в землю, избегая встречаться взорами с несчастными соотечественниками. По щекам женщин ползли слезы. Тихонько плакали дети.

Выдаваемые стояли молчаливой стеной. Это были все люди в расцвете лет, очевидно, известные Советам по шпионским сведениям как непримиримые враги коммунизма. Кисти рук каждого из них были охвачены наручниками. Многие из них были жестоко избиты при оказанном сопротивлении. Несколько раненых опирались на плечи своих товарищей.

Шли последние минуты проверки перед посадкой на советские грузовики. Толстый довольный советский полковник войск МГБ, с малиновым околышем, начал выкликать имена. Но ему никто не отвечал. Мрачные взгляды исподлобья следили за его движением. Тогда полковник с жестом досады стал просто пересчитывать всех - живых, раненых и мертвых. Наконец, подсчет кончился. Английские солдаты около ворот, заплетенных проволокой, зашевелились.

Тогда из строя внезапно шагнул вперед пожилой казак, черная борода которого была густо залита кровью. Английские штыки угрожающе нагнулись, но он не обратил на них никакого внимания.

- Братцы, - звучно крикнул он, повернувшись лицом к строю. Голос его разнесся по всей притихшей площади. Тысячи глаз повернулись в его сторону. - Братцы... Давай перед смертью отслужим последнюю панихиду по душам нашим. Все равно - погибель впереди...

- Что, что он сказал? - с напряжением спросил начальник лагеря, вылощенный сухой английский майор, обращаясь к переводчику. Тот, молодой человек с бледным лицом, в форме сержанта, сдавленным голосом объяснил:

- Они хотят панихиду отслужить... Реквием... Перед смертью.

- Реквием? - переспросил майор. - По ком?

- По самим себе, - тихо уронил переводчик, отворачиваясь, чтобы не глядеть в лицо своего начальника.

Майор угрюмо нахмурился, но дал сигнал солдатам не трогать вышедшего из рядов казака... А тот, с трудом перекрестившись, обеими скованными руками, медленно склонился растрепанной головой перед своими товарищами и потом обвел суровым взором замершие ряды людей с бледными искошенными лицами.

Все замерло на площади. Советский полковник хотел что-то сказать майору, но тот, не отрывая взгляда от казака с окровавленной бородой, отмахнулся пренебрежительным жестом.

Казак выпрямился и вдруг окрепшим голосом начал:

- Благословен еси, Боже наш... всегда, ныне, и присно, и во веки веков... Аминь...

Вся площадь ответила - дохнула невидимым стройным хором:

- Господи помилуй...

Казак, видимо, забыл молитвы панихиды. А, может быть, он был слишком потрясен происшедшим, чтобы вспомнить торжественные глубокие слова прощанья живых с мертвыми. Поэтому он прочел "Отче наш" и, опять подняв свою страшную окровавленную растрепанную голову, возгласил с неописуемой силой скорби:

- Во блаженном успении вечный покой подаждь нам, Господи, усопшим рабам твоим...

Он на секунду запнулся, замер и потом тихо добавил, опять проведя взором по бледным лицам обреченных:

- Имена же наши Ты, Господи, веси...

Все "изменники Родины" и, вместе с ними, две тысячи окружавших их людей, как по команде, стали на колени. Только английские солдаты, в нерешительности опустившие штыки да группа офицеров осталась стоять среди коленопреклоненной толпы. Из крышек люков советских танков поднялись головы.

А на площади лилась рыдающая музыка последнего песнопения проникновенной русской панихиды:

- Со святыми упокой...

Мелодия росла и ширилась. В последней молитве изливали свою душевную скорбь тысячи и тысячи русских людей. Тысячи лиц поднялись кверху к светлому итальянскому небу с выражением веры и надежды... Песнопение звучало все громче, все мощнее... Брезент, накинутый на одних носилках, сдвинулся, и искаженное смертной мукой лицо умирающего показалось из-за края. Светлая улыбка проползла по его синим, искривленным страданием губам.

Английский майор опять спросил что-то у переводчика и неожиданным движением снял фуражку. Несколько английских солдат - может быть, неожиданно для самих себя - отдали винтовкой честь коленопреклоненной толпе.

Торжественная молитва кончи-лась. Все стали с колен и перекрестились. Окровавленный казак, гордо подняв голову, вызывающе крикнул советскому полковнику:

- Ну, красная сволочь, Иуда, делай теперь твое каиново дело! Веди! Идем, ребята.
И, повысив голос, крикнул толпе:

- Прощайте, братья. Не поминайте лихом! Помолитесь еще за наши души. Все едино - русская правда и в крови не потонет...

Все обнажили головы, как перед похоронной процессией... Опять склонился майор к переводчику и, услышав ответ, отвернувшись, глухо пробормотал:

- Проклятая грязная политика!..

Советский полковник с радостным лицом протянул ему руку на прощанье, но англичанин сделал вид, что не заметил ее. Лицо его было угрюмо и сурово.

"Слово джентльмена", данное им русским пленным, что выдач в СССР не будет, жгло его совесть. Янтарная трубка скрипнула, перекушенная судорожно сжатыми зубами...

Обреченные на смерть люди, окруженные войсками ЧК-ОГПУ-НКВД-МВД-МГБ, молчаливо усаживались на грузовики. Советские солдаты, понявшие смысл прошедшей сцены, старались не встречаться глазами с людьми, которые так хорошо знали, что их ожидает.

Подавленное молчание царило и в лагере. Английские солдаты стояли, опустив головы. Стыд жег и их души. Они чувствовали себя палачами. Соседний польский лагерь поднял на воротах траурные флаги...

Заворчали моторы и через несколько минут дорога опустела. Но в воздухе, казалось, еще не затихла последняя мелодия "Вечной памяти" и, с омраченной душой, люди, расходясь, старались не глядеть друг на друга.

Борис Солоневич
"Знамя России" (Нью-Йорк), № 317, 1970 г.

Монархистъ № 53, 2005, АРХИВ

К СОДЕРЖАНИЮ

Автор: С. Мусорин, Владивосток

Наши ценности и наши цели

Одним из наиболее актуальных вопросов современного монархического движения является вопрос о его целях и средствах их достижения. Высказываемые по этому поводу мысли весьма разнообразны, порой противоречивы; согласие не достигнуто, хотя времени было потрачено немало.

Одной из причин этого, на мой взгляд, является то, что цели как таковые не являются первоосновой убеждений, основанием для действий. Роль эта принадлежит ценностям, которые составляют органическую часть убеждений человека, часть его самого. Их он принимает безусловно, доверяя "как самому себе". Цели же человек ставит перед собой сознательно, в соответствии со своими убеждениями, своими ценностями.

Ценности - такие, как Православие, Самодержавие, Народность - по сути, обладают собственным существованием, не зависящим ни от конкретного человека, ни от групп людей и организационных структур - они лишь могут разделяться или не разделяться этими людьми и группами. В этом смысле ценности вечны и неизменны. Цели всегда вторичны по отношению к ценностям, существование их всегда конкретно, связано с воплощающими их людьми, часто ограничено определенным временным интервалом и социальными условиями. На разных этапах одной ценности могут соответствовать различные цели - возрождение или формирование ценности, ее сохранение, развитие и распространение ее понимания.

Цели всегда связаны с механизмом реализации; ценности же "просто существуют", реализуя себя сами.

Почему стоит выделить ценности как отдельную сущность, какой практический смысл в их рассмотрении? Существует, по меньшей мере, две причины для этого.

Во-первых, именно ценности человека или группы людей определяют, какие цели будут приняты и поддержаны ими, а какие - отвергнуты или оставлены без внимания.

Во-вторых, любое возмущение системы ценностей, дает во много раз большее отклонение в целях "на выходе".

Добавив мысленно к указанным выше монархическим ценностям демократическую ценность "народа как источника власти", получим одни искажения целей; добавив либеральную ценность верховенства личных, материальных потребностей, получим другие искажения. Поскольку, в отличие от единственной истины, вариантов лжи существует неограниченное количество, всякий желающий, имея свободу "дорабатывать" систему ценностей по собственному усмотрению, будет получать собственный вариант "единственно верных" убеждений и следующих из них целей. Аргументацией на уровне целей переубедить кого-либо из них будет, по меньшей мере, сложно - ибо суть и причина их неправоты коренится глубже, в ценностях.

Если система ценностей обладает столь существенным значением, какие последствия это должно повлечь за собой в развитии монархического движения? Ответ очевиден: необходимо уделять первостепенное внимание вопросам развития, распространения и поддержания чистоты системы монархических ценностей.

Под развитием следует понимать дополнение указанной выше основополагающей триады - Православие, Самодержавие, Народность - ценностями, носящими подчиненный по отношению к ней характер. Если из ценностей высшего порядка следуют стратегические цели, то подчиненные, занимающие последующие уровни в системе, ценности должны определять пути достижения этих целей - предоставлять видение тактических целей и задач. Общепризнанность системы ценностей во всей ее полноте, а не только на высшем уровне, в конечном итоге определяет ответ на вопрос, будут ли действия участников Движения скоординированными и целенаправленными - и, значит, будут ли они результативными.

Под распространением системы ценностей понимается рост числа людей, разделяющих эти ценности полностью или хотя бы частично, а также рост влияния ценностей и уверенности в них среди тех, кому они становятся близки. От степени распространенности монархической системы ценностей зависит масштаб проектов, которые могут быть реализованы Движением, а также горизонт целей, которые могут быть поставлены, детализированы и достигнуты.

Примеры нарушения чистоты системы ценностей были приведены выше. Будучи допущены, они способны оказать самое негативное воздействие на достижения Движения. Фактически, сколько ресурсов при этом ни было бы выделено и использовано, одной рукой при этом всегда будет разрушаться то, что созидается другой. К тому же, со стороны это будет смотреться весьма странно и отталкивающе как для потенциальных соратников и сочувствующих, так и для широких слоев публики.

Работать над этими тремя задачами предстоит, что называется, всем миром - ибо масштаб их огромен. Представляется, что существенным значением, позволяющим говорить о включении в систему ценностей, обладают критерии единства и доверия.

Единством определяется способность отказаться от собственных измышлений, если они противоречат основополагающим ценностям, и сплотиться вокруг данных ценностей. Даже в такой трактовке единства, не требующей большего - и, тем не менее, столь далекой сегодня - содержатся существенные выгоды и возможности для Движения.

Современный либеральный мир, несмотря на декларируемое притворно "равенство распространения всех воззрений", фактически упрощает распространение воззрений именно либеральных. В самом деле, для того, чтобы быть либералом, не требуется каких-либо особых усилий, не требуется понимания чего - либо, не требуется координации действий - достаточно постулировать верховенство собственных потребностей, прежде всего, - материальных, и не допускать их ограничения чем-либо, кроме "прав других", таких же либералов. То, что называется "торжеством общечеловеческих ценностей" возникает в данном случае само, без дополнительных сознательных усилий участвующих в этом процессе индивидуумов - лишь как результат действия их животных инстинктов, а также элементарных законов экономики.

Для того же, чтобы стать монархистом, необходимо узнать, понять, вникнуть в монархическую систему ценностей. Чтобы быть им не номинально, необходимо сознательно действовать, исходя из нее. Для того, чтоб эти действия принесли результат, а не исчезли бесследно, необходимо действовать совместно, необходима координация. Чтобы действовать скоординированно, нужно объединение.

Стремление к объединению подразумевает принятие ценности единства. Именно в такой трактовке, будучи возведенным в ранг ценности, следствием которой являются сознательно формируемые и достигаемые цели, единство начинает работать на поддержание системы ценностей, становится ее органичной частью.

Следует отметить, что следующее из ценности единства стремление к построению организации, достижению сплоченности в рамках единой оргструктуры, может являться лишь следствием, но не причиной. Без единства вокруг основополагающих ценностей, единства идейного, любые создаваемые организации и союзы организаций канут в Лету не достигнув своей цели.

Доверием определяется возможность действовать совместно, будучи уверенными в искренности намерений и надежности друг друга, а также возможность эффективно отсекать тех, кто скомпрометировал себя, нарушив доверие, злоупотребив им, и, более того, предотвращать подобные инциденты (провокации, расколы и т.д.). В условиях современной России, обеспечение эффективного механизма, позволяющего достигать доверия среди соратников, доверия к Движению среди сочувствующих ему, обладает огромной значимостью. Географическая удаленность центров Движения, недостаточный охват многих территорий, незначительность процента населения, вовлеченного в Движение, приводит к определенной его замкнутости, при которой, с одной стороны, идеалы Монархии с трудом распространяются за пределы числа соратников (почти что "самотеком"), с другой - люди, разочаровавшиеся в либеральных ценностях, не знают ничего о ценностях монархических или, будучи многократно обмануты на протяжении своей жизни, не предают им значения, не верят в них.

Есть и еще одна, третья сторона вопроса: любой, кто захочет найти какую-либо информацию по вопросам монархического движения, в равной мере имеет шанс почерпнуть из различных источников, как ценную информацию, так и откровенную, махровую ложь - причем и то, и другое будет надлежащим образом оформлено и "готово к употреблению" неискушенным читателем. Цель разоблачения лжи также следует из ценности доверия, ибо ели нет возможности отделить ложь от истины - нет и возможности доверять. Доверие - это не доверчивость, не беспечность.

И доверие, и единство хорошо согласуются с основополагающими ценностями - и, более того, сложно представить себе Православную Монархию и чтущий традиции народ без единства и доверия.

Аналогичным образом, каждую ценность, претендующую на сопричастность к рассматриваемой системе, нужно выверять - является ли она вообще ценностью, или только кажется ею; соответствует ли она остальным ценностям системы; необходима ли, значима ли она для системы в целом. И лишь затем, определившись с тем, что важно, что значимо для нас, что является лишь следствием наших привычек и от чего не мешало бы нам избавиться, - можно ставить перед собой цели и судить о том, хороши они или плохи. Лишь после этого достижение целей превратится в общий, быть может тяжелый, но зато приносящий плоды труд.

С. Мусорин
Владивосток

Монархистъ № 53, 2005, АРХИВ

К СОДЕРЖАНИЮ

Автор: А. Любич, Минск

В океан впадало три реки

Кто устоит в неравном споре:
Кичливый лях иль верный росс?
Славянские ль ручьи сольются в русском море?
Оно ль иссякнет? - вот вопрос.

А. С. Пушкин

В новейшей истории России вряд ли найдется другой столь же злободневный и, при том, столь же дискуссионный вопрос, как вопрос о самоидентичности народов Украины и Белоруссии. Эта, казалось бы, этнографическая проблема, крайне политизирована, а потому зачастую толкуется превратно. Не беремся на этом небольшом объеме, который позволяет публикация, провести глубокий анализ проблемы, но постараемся заострить внимание читателя на ее основных аспектах, которые обыкновенно забывает исследователь данного вопроса.

Итак, начнем с истоков. В современной Украине довольно модно говорить и писать о Крещении украинского народа "великим князем Володимиром". Хотелось бы задать один вопрос: а был ли тогда украинский народ? А когда белорусские националисты, вспоминая того же Великого Князя Владимира, говорят о покорении им "свободолюбивого белорусского народа" (подразумевается захват Полоцка около 980 г.), хочется задать аналогичный вопрос: а был ли тогда белорусский народ? Да и вообще, есть ли эти народы сегодня, и если они действительно есть, то что же они из себя представляют?

Как отмечал профессор С. Платонов, прародиной славян следует считать северные склоны Карпатских гор. Оттуда славяне расселились по всей своей сегодняшней среде обитания. Очевидно, что для восточных славян путь к бассейну рек Оки, Волги и Дона с северных склонов Карпат мог лежать исключительно через территорию Подольской возвышенности. Таким образом, довольно очевидно, что первоначально восточные славяне, к которым сегодня причисляют русских, украинцев и белорусов, расселились на территории современной Украины. Оттуда они стали расселяться на север (предки современных белорусов), где со временем образовали Полоцкое и Туровское княжества, и на восток (предки современных русских), где их усилиями возникли Владимиро-Суздальское княжество и Новгородская вольная республика. Расселение на таких огромных территориях: от Ворсклы на юге до Волхова на севере; от Западного Буга на западе до Оки и Волги на востоке - не могло не породить определенной степени дифференциации в традициях и обычаях различных племен восточных славян, пришедших на земли Русской равнины приблизительно в VII в. Эта уловка часто используется для того, чтобы обосновать идею национально самоидентичности и обособленности русского, украинского и белорусского народов. Белорусы якобы произошли от кривичей, радимичей и дреговичей; украинцы - от полян и древлян; русские - от северян, вятичей и ильменских словенцев. Такой подход нам представляется неоправданным, поскольку недопустимо упрощает подлинную сущность этого вопроса. Различные племена не могли становиться основой для зарождения нации, так как они жили не обособленно, а на одной единой территории, вели постоянные контакты и связи. Между ними происходил обмен, в том числе и невестами, что роднило их и по крови, они, безусловно, пользовались одним и тем же языком. Племя кривичей занимало, скажем, огромную территорию, включавшую сегодняшние Псковскую и Смоленскую области России и Витебскую область Белоруссии.

В это время происходит массовая колонизация новых земель, однако она происходит в русле покорения менее развитых, чем русский, народов. Профессор Платонов пишет: "Грубый и суровый быт литовцев, их бедность и дикость ставили их ниже славян и заставляли Литву уступать славянам те свои земли, на которые направлялась русская колонизация. Там же где литовцы непосредственно соседили с русскими, они заметно поддавались культурному их влиянию".

То, что славяне проводили "экспорт" культуры, исключает возможность разноплеменного влияния на формирование различных народов внутри восточнославянского этноса в то время (период VII - IX вв.). Не финны повлияли на обособление русского народа от украинского, а русские ассимилировали такие финские племена, как мурома, чудь, весь и др. Литовцы стояли на значительно более низкой ступени развития по сравнению с русскими племенами, чтобы оказать существенное влияние на формирование "белорусской нации". То, что касается формирования украинцев под воздействием тюркского влияния, вынуждены отметить, что контакты с ними (тюрками) в то время были весьма ограниченными, что было связано с агрессивностью и особой, кочевнической, культурой тюркских, прежде всего - хазарского, народов, населявших в то время Дикое Поле.

Таким образом, можно с уверенностью констатировать, что в тот период времени (раннее средневековье) не было предпосылок для национального обособления, наоборот, историческая необходимость влекла славян неизбежно к единению. В 862 г. по призыву Гостомысла Рюрик возглавляет Новгород. В 882 г. Олег покоряет Киев, и Русское государство простирается практически на всю Русскую равнину. После периодических дроблений и воссоединений на принципиально новой основе укрупняет и одновременно укрепляет государство Великий Князь Владимир Святой, когда в 988 г. совершается Крещение Руси.

Традиционно считается, что в это время существовало некое прото-конфедеративное государственное образование, которое многие историки по традиции именуют "Киевская Русь". В этом государстве все князья считались вассалами великого князя киевского, боролись за вакантный киевский престол, совершали совместные походы, обменивались княжествами, происходил процесс определенной "ротации на престолах". Все это также является неоспоримым доказательством того, что и в период уже государственный, но до феодальной раздробленности, никаких украинских и белорусских народов не существовало.

После смерти в 1132 г. великого князя Мстислава Великого можно начинать вести отсчет годам феодальной раздробленности, которые были еще более усугублены монгольским нашествием, обрушившимся на Русь в 1237 г. Заметим, что именно ослабление центральной власти в силу междоусобиц и борьбы за власть привели к этой раздробленности. У местных князей формируются свои дружины, князья получили в виде своих княжеств надежную финансовую опору и поддержку, что предоставляет им возможность более свободно себя чувствовать в отношениях с Киевом. Этот процесс был характерен в то время для всей Европы, и Русь не стала здесь исключением. Можно вспомнить практически полное уничтожение центральной власти в Священной Римской Империи германской нации, вольности французских аристократов, особенно великого герцога Бургундского, графа Бретонского и графа де Фуа в отношении к Королю Франции.

В это время в разных частях Киевской Руси возникают обособленные княжества, которые начинают вести борьбу уже не за то, чтобы их князь стал великим князем киевским, а за то, чтобы объединить под своим началом всю Русь. Заметим, что именно эта цель превалирует перед всеми остальными - желание объединить Русь под своим началом. Этим дышит Владимир, об том мечтает Вильно, это просчитывает скаредный Новгород. После нашествия Батыя и начала монгольского ига можно смело говорить о том, что исконные русские земли - Киев, Чернигов, Галич - были не способны стать центром политического объединения. Инициатива сама собою переходит в руки наименее пострадавших (земли Северо-Западного края) или быстро оправившихся (земли Центральной России).

С 1169 г. титул великого князя официально переходит к князю Владимира-на-Клязьме, который начал активно создавать мощное централизованное государство самодержавного типа. Конец этому процессу положило нашествие. После нашествия реалии меняются, и Владимир превращается лишь в хранителя титула, а не в центр реального объединения. В 1247 г. возникает Тверское княжество, в 1252 г. в Новогрудке литовский вождь Миндовг провозглашается великим князем литовским, в 1276 г. начинает формироваться Московское княжество. Именно эти три центра сыграли ключевую роль в борьбе за создание единого Русского Государства.

Почему мы столь много внимания уделяем этому вопросу? Ответ очевиден и прост: чтобы показать, что создание новых государственных образований на славянских землях обусловливалось не желанием "народов" реализовать "свое право на национальное самоопределение", как это пытаются показать некоторые украинские и белорусские историки, а лишь попыткой соединить под своим началом всю Россию. И Москва, и Тверь, и Новогрудок стремились к этому. После того, как власть в Новогрудке перешла к литовцам, он не перестал быть одним из центров потенциального всероссийского объединения: литовская верхушка вскоре (в течение столетия) была ассимилирована, и Великое княжество Литовское активно включилось в процесс борьбы за власть в восточноевропейском регионе.

Об истории этой борьбы мы из экономии места умолчим, скажем лишь, что ее результатом стало: 1) свержение монгольского ига; 2) объединение Востока России под властью Москвы; 3) объединение Запада России под властью Великого княжества Литовского; 4) борьба за конечную победу в этом споре между "кичливым ляхом" и "верным россом", как писал Пушкин.

Именно те процессы, которые происходили в это время в Великих княжествах Московском и Литовском, неоспоримо свидетельствуют, что даже к этому времени (XVI в) все восточные славяне представляли единый народ. Лев Сапега писал в Статуте 1588 г. о том, что РУССКОМУ языку надлежит на веки вечные быть государственным языком Великого княжества Литовского. Заметим, не белорусскому и не украинскому, а именно русскому. Это подчеркивает, что князь Сапега не отличал себя в конце XVI в. в национальном отношении от князей Голицыных или Шереметьевых. Переезд в мирное время из Литвы в Москву был нормальным, обыденным делом, реже, но все же встречались случаи и обратного переезда. Ни в одной из летописей или иных памятников того времени не встречается указаний на то, чтобы жители Украины или Белоруссии отличали бы себя от русского народа, населявшего Московию. Оба государства боролись за то, чтобы утвердить ту или иную государственную модель, а не за некие вымышленные и надуманные "национальные идеалы". Великое княжество Литовское и Великое княжество Московское столь же разнились по национальному составу, как ФРГ отличалась от ГДР. Это была борьба систем, а не борьба народов: самодержавие против шляхетства, а не русский мужик против нерусского мужика.
Переломом стало объединение 1 июля 1569 г. в Люблине Великого княжества Литовского и Польши в Речь Посполитую. Заметим и тот факт, что и по культурному, и по религиозному отношению Московия Литве была значительно ближе, чем Польша. Именно этим объясняется то, что вослед за попытками католизировать Литву (не только в современных границах, что было сделано еще в 1387 г., но в границах XVII в.: то есть вместе с Белоруссией и Подолией) в Московскую Русь потянулись "беженцы", которые решили не изменять Православной вере отцов и дедов, не менять то, что вкусно есть, а то, что вкусно пахнет.

Как мы видим, вплоть до начала XVII в. нет обоснованных исторических предпосылок говорить о существовании неких обособленных украинского или белорусского народов. Перейдем к очередному этапу их истории: 1583-1793 гг.
В этот период происходит практически полное уничтожение русского национального правящего слоя в Великом княжестве Литовском, теперь - части Речи Посполитой. Свыше 95% шляхты белорусских и украинских земель переходит в католичество. Создается особый, "политический" народ - шляхта. У него свои традиции, обычаи, язык. Шляхта полонизируется и окатоличивается. Языком общения становится польский, языком письма - латинский, русский же вытесняется из судопроизводства, говорить на нем в обществе - просто не прилично. В соответствии с решением Люблинского сейма поляки получили возможность приобретать земли в Великом княжестве, более того, земли Малороссии личным решением короля Сигизмунда I передаются от Княжества Короне. Там устанавливаются и вовсе польские порядки.

Брестская церковная уния 1596 г. ставит своею целью постепенную полонизацию и крестьянского населения. Православная вера в Речи Посполитой объявляется вне закона, православные церкви передаются с молчаливого согласия иерархов-предателей униатам: тем, кто признал над собою верховную власть Папы Римского. Медленно, но неукоснительно в обрядность вводятся католические новшества, иконопись преобразуется на католический манер. Около 96% населения Великого княжества Литовского (то есть крестьянство) оказалось лишенным возможности посещать православные храмы и вынужденным посещать храмы униатские.

В 1573 г. "король на час" Генрих Валуа издает знаменитые "артикулы", укрепившие шляхетские прерогативы. Краеугольным камнем шляхетской вольницы, а по сути говоря, - анархии - стало право liberum veto: решение сейма не принималось, если против голосовал хотя бы один депутат. Прецедент был создан в 1652 г., когда выполняя волю магнатов Радивиллов, депутат Ситинский покинул в знак протеста сейм, обсуждавший вопросы борьбы с казацким восстанием в Украине. До 1764 г. благодаря liberum veto было сорвано 42 сейма из 55. Речь Посполитая скатывалась к клановой разобщенности. Центральная власть не могла контролировать территорию страны. Бывали случаи, когда одновременно в стране боролись за власть по три и более претендента на престол. Короли избирались сеймом из числа шляхтичей, как правило - небогатых, чтобы те не могли самостоятельно влиять на политику и усиливать королевскую власть в стране. У всех магнатов были свои войска, казна, замки, крестьяне, собственная монета. В Речи Посполитой даже не было единой денежной системы. Радзивиллы, Сапеги, Вишневецкий и Пацы, Конецпольские, Потоцкие, Замойские и Калиновские, Кисели и Острожские, вооружая своих клиентов, вели бесконечные гражданские войны, страна была разорена.

Барщина достигала шести дней в неделю и была круглогодичным явлением (в "варварской Московии" в то время "Классического" крепостного права вовсе еще не существовало, оно пришло вместе с польскими агрессорами во время русской Смуты начала XVII в.). А ведь, кроме того, существовали бесконечные поборы: за мельницу, за мост, за свадьбу и т.д. Крестьяне были должны платить еще и денежные подати магнатам - чинш. Как писал француз Боплан, проживший в Украине в то время 17 лет, положение крестьян там было хуже, чем во Франции у галерных невольников. Польская армия практически не существовала, поэтому и защитить население от набегов крымчаков не могла. Тысячами на константинопольских рынках торговали "ясырью" - рабами из Украины. Люди жили в землянках, одевались в отрепье, питались корой и луговыми травами. В этих условиях началась НАЦИОНАЛЬНО-ОСВОБОДИТЕЛЬНАЯ ВОЙНА в русских по национальному составу простого населения регионах Речи Посполитой. Лидер казачества Богдан Хмельницкий открыто призывал идти под власть своего РОДНОГО, Православного Московского Царя!

Воссоединение белорусских и украинских земель с Россией в ходе войны 1654-1667 гг., а также разделов Речи Посполитой в 1772, 1793 и 1795 гг. позволило значительно улучшить положение населения. Прекратилась полонизация, у людей появилась возможность нормально одеваться и питаться для своего времени, барщина была ограничена тремя днями в неделю во время сезонных работ, были ликвидированы фольварки, где крестьяне превращались в безвинных каторжников польскими и ополяченными магнатами. Прекращение магнатского произвола и беспредела, ликвидация бандитских шаек, заполонивших Речь Посполитую (достаточно вспомнить небезызвестную шайку Лаща), позволили начать восстановление обезлюдевшего края, развивать там хозяйственную деятельность, интегрировать край в состав Империи.

Очевидно, что в ходе Переяславской рады 8 января 1654 г. народ Украины выразил желание не ПРИСОЕДИНИТЬСЯ к русскому народу, а ВОССОЕДИНИТЬСЯ с ним. Хлеб и соль, которыми встречали воинов-освободителей армии Тишайшего Царя Алексея Михайловича в белорусских землях, также свидетельствуют о национальном единстве тех народов, которые населяли в то время Московию, Украину и Великое княжество Литовское. Во всяком случае, вместо угнетения и произвола эти земли получили нормальную жизнь, развитие и процветание.

Вновь "национальный вопрос" поднимается в начале XIX в,: в бунте 1830 г. и восстании Траугутта 1863 года. О подлинно национальном характере борьбы говорить не приходится. Восстания были попытками магнатов вернуть утраченную вольницу, а никак не заботой о "национальном возрождении". Оба раза бунты были отмечены бесчинствами, убийствами мирных жителей, издевательствами. Особенно это относится к шайкам Константина Калиновского и Якуба Ясинского во время мятежа 1863 г., организованного генералом Ромуальдом Траугуттом на деньги, полученные им от австрийской разведки, заинтересованной в дестабилизации ситуации на западных рубежах Российской Империи. Безусловным является и тот факт, что простое население поддерживало не бунтовщиков, а русские войска генералов Муравьева и Берга, вместе с которыми приходили мир, порядок и давалась земля. В историю Траугутт и Калиновский вошли как преступники, организовавшие террор на подвластной им территории. Шайки нападали на деревни и убивали крестьян, которые не желали их поддерживать. Крестьяне обращались к русским военным начальникам, и те быстро наводили порядок. Но в ходе этого восстания появился первый в мире "белорус" - Константин Калиновский. До него "белорусов", что подтверждается документально, в истории не было.

До 1918 г., таким образом, ни о каком национальном отличии белорусов или украинцев от остальных русских говорить не приходится. Эти "нации" появились под влиянием денежных вливаний из Австрии и Германии, а потом укрепились в виде решений Совета народных комиссаров.

Современный украинский народ - это попытка давно полонизированного населения бывшей польской (с XIV в. по 1772 г. и в 1918 - 1939 гг.), а затем австрийской (в 1772-1918 гг.) Галиции навязать русскому населению Левобережной Украины идею о том, что они не русские. В Белоруссии и вовсе 99% населения разговаривает на русском языке, а культура у них практически ничем не отличается от традиций и культуры русской глубинки.

Этот наигранный конфликт и привел к сегодняшнему обострению отношений в Украине, вызванных противостоянием Русского Востока и Галицкого Запада, выразившийся в противоборстве Януковича и Ющенко. Но правда рано или поздно восторжествует, и тогда мы все увидим всю подлость и ничтожность тех, кто упорно всеми правдами и неправдами пытается расчленить единый и неделимый великий Русский народ.

А. Любич
Минск

Монархистъ № 53, 2005, АРХИВ

К СОДЕРЖАНИЮ

Автор: Аннегрет Майнцер, Цербст (Германия)

10 лет музею Екатерины Великой в Цербсте

В марте 1995 г. городской совет восточногерманского города Цербст принял решение об открытии музея, целиком посвященного жизни и деятельности Российской Царицы Екатерины Великой, урожденной принцессы Ангальт-Цербстской.

В "борьбе" за создание такой постоянной экспозиции активно участвовало не только основанное в 1992 г. Международное историческое общество "Екатерина II" и мэрия Цербста, но также и известный по всей Европе меценат барон Эдуард фон Фальц-Фейн из Лихтенштейна. В день открытия Екатерининского музея он подарил музею два драгоценных экспоната: бронзовый бюст Екатерины II, сделанный знаменитым французским скульптором Ж. Худоном и портрет царицы, написанный художником Ротари.

1 сентября 1995 г. исполнилось 250 лет со дня бракосочетания Карла Петра Ульриха, герцога Гольштейн-Готторпского (в будущем - Императора России Петра III) и принцессы Софьи Фредерики Августы Ангальт-Цербстской (Екатерины II). Именно эта дата послужила историческому обществу "Екатерина II" поводом для проведения 2 сентября 1995 г. в Цербсте Международных Екатерининских дней. Торжественное открытие нового Екатерининского музея стало центральным событием этого праздника.

В тот день в Цербсте ждали многих представителей германской и международной политики, культуры и экономики. В открытии музея приняли участие тогдашний посол России в Германии Владислав Терехов, барон Эдуард фон Фальц-Фейн, герцог Эдуард Ангальтский, тогдашний статс-секретарь министерства внутренних дел ФРГ Хорст Ваффеншмидт и представители администрации Царского Села. Незадолго до этого, в 1994 г. был подписан официальный договор о городском партнерстве между Цербстом и Царским Селом.

О самой церемонии открытия музея председатель Международного исторического общества "Екатерина II" Аннегрет Майнцер написала следующее: "Много народа собралось на площади Шлоссфреихеит в Цербсте. Люди пришли сюда и из любопытства и из-за настоящего интереса к отечественной истории. Собрались также многие представители немецких и иностранных средств массовой информации. После официальных выступлений торжественное праздничное шествие медленно двинулось к кавалерским домам: 20 нарядно и празднично одетых и усыпающих путь цветами детей в возрасте от 6 до 16 лет. Самой первой и маленькой, одетой в барочное платье девочкой была моя шестилетняя дочка. В тот день 16-летняя гимназиастка Ина Лемке играла роль Екатерины Великой. Когда она вместе с бароном Эдуардом фон Фальц-Фейном официально открыла Екатерининский музей, воздушные шарики и голуби поднялись к небесам.

Во время подготовительной стадии открытия этого музея было не так легко убедить членов городского совета в туристической необходимости и общественной пользе такого музея. Но благодаря настойчивости нашего тогдашнего председателя Керстин Тесленко мы достигли нашей цели.

Большой портрет Екатерины II был написан знаменитым русским художником Сергеем Присекиным в Санкт-Петербурге. Поскольку в пути вдруг возникали неожиданные проблемы с таможенным контролем у польской границы, портрет в последний момент этот прибыл в Цербст. Для этого Керстин Тесленко пришлось позвонила в офис Клауса Кинкеля, тогдашнего министра иностранных дел Германии и при его участии решить возникшие проблемы".

Записи в книге отзывов посетителей свидетельствуют о том, что Екатерининский музей пользуется большой популярностью среди гостей города Цербста. Среди них люди не только из Германии и России, но также из Польши, Голландии, Японии, Канады, США, Англии, Австралии, Испании и др. В гостевой книге часто можно читать такие записи как: "Thank you for the great exhibiton!" или "Спасибо большое за сохранение истории Екатерины II". Школьники со своими учителями также часто посещают Екатерининский музей в Цербсте. Уже в 1997 г. мы могли приветствовать 9-тысячного посетителя. В рамках празднования 5-летия музея, Екатерининское общество вместе с Российским Государственным Историческим Архивом Санкт-Петербурга организовало особую выставку, на которой были представлены исторические документы XIX-XX вв. из Ангальт-Цербстского княжества, хранящиеся в Северной странице России.

В 2005 г. мы отмечаем 10-летие Екатерининского музея, устроенного в бывших кавалерских домах, которые раньше принадлежали к ансамблю Цербстского замка - родового гнезда отца Екатерины Великой. В связи с этим юбилеем Международное историческое общество "Екатерина II" и администрация Цербста приглашают в недавно отреставрированный городской зал, где сохранился интерьер XVII-XVIII вв.

И жители Цербста и члены Екатерининского общества рады приветствовать каждого нового посетителя музея Екатерины Великой!

Аннегрет Майнцер,
председатель Международного исторического общества "Екатерина II"
Цербст (Германия)


№ 53	Санктъ-Петербургъ	годъ 2005





НА ГЛАВНУЮ СТРАНИЦУ

СОДЕРЖАНИЕ: