Размежевание на красных и белых происходит, таким образом, по линии отношения к советскому режиму и всему комплексу советского наследия. Отношение ко всем проявлениям коммунизма и советчины есть самый главный признак, позволяющий отличать одних от других.

Несмотря на все потрясения последних лет, отречение сменявших друг друга властей от советского наследия не произошло. Советский режим, конечно, заметно ослабел, “перестроился”, видоизменился (заодно добавив к своим преступлениям современное расчленение территории России). “Ортодоксальных” коммунистов оттеснили от власти более либеральные, вплоть до тех, кто и вовсе стесняется вспоминать о своем прошлом, и на словах открещивается от коммунистической идеологии. В конце 1993 г. была даже формально отменена советская власть.

Но с “отменой” советской власти никуда не исчез советский режим. Кроме смены флага и герба, ничего не изменилось, Оставлено и бережно сохраняется все то, что составляет душу советчины: поклонение деятелям, полководцам и культурно-литературным прислужникам советского режима (до сих пор их именами названы учебные заведения, предприятия, улицы и т.д.), вся монументальная пропаганда, наконец, государственная власть прямо признает себя продолжателем власти советской, абсолютное большинство узаконений которой сохраняет свою силу. Да, собственно, что особенно распространяться о характере режима, который в качестве государственных праздников отмечает “годовщину Великой Октябрьской социалистической революции”, 1 Мая и др., а армия которая имеет своим символом красную звезду и отмечает свой день рождения 23 февраля?

Мало того, в ходе борьбы между двумя основными группировками наследников “Великого Октября”, в последнее время “демократические власти” явно проигрывают своему сопернику – национал-большевистской оппозиции. Никого из настоящих белых не могут ввести в заблуждение “патриотические” декорации, вытащенные на свет частью коммунистов. Речь идет о повороте к более откровенной, более неприкрытой советчине. При этом обе стороны в равной мере постулируют тезис о “единстве нашего исторического наследия”, т.е. о советском режиме, как законном наследнике и продолжателе исторической России. Именно этот взгляд зафиксирован в пресловутом “Договоре о гражданском согласии”. Понятно, что Белое движение, имеющее целью восстановление легитимной российской государственности, не может становиться на сторону какой-либо из враждующих просовестских группировок, не может поддерживать каких бы то ни было деятелей, не стоящих на ярко антикоммунистических и антисоветских позициях. Интересы Белого движения лежат в иной плоскости, чем борьба за власть “демократов” и “красно-коричневых” – в равной мере наследников большевистского режима. Его борьба – это борьба против их общего наследия за утверждение ценностей дореволюционной российской государственности и культуры.

Сторонники белой идеологии считают необходимым прежде всего добиваться установления однозначной оценки переворота 1917 г. как величайшей катастрофы, в результате которой власть в стране оказалась в руках заклятых врагов России, и советского режима как преступного и антироссийского по своей сути на всех этапах его существования; искоренения в общественном сознании всех проявлений коммунизма и советчины; ликвидации всех последствий господства в стране советской антикультуры во всех ее разновидностях.

Другой важной задачей Белое движение ставит разоблачение национал-большевизма. Это уродливое явление опасно прежде всего тем, что протаскивает советско-коммунистическую отраву в национально-патриотической упаковке, в которой она имеет гораздо большие шансы быть воспринятой неискушенными в идейно-политических вопросах людьми, чем откровенно красная проповедь “ортодоксов”. Излюбленным национал большевистским утверждением является то, что они-де объединяют “и белых и красных” (либо, что никаких белых и красных давно уже не существует). Более того, некоторые из них, а также красные подголоски из “демократов-перебежчиков” самозванно и кощунственно именуют себя белыми и от имени белых “замиряются” с коммунистами или объединяются с ними (как, например, Константинов, Астафьев, Аксючиц и др). Подобным пороком поражено и казачье движение, где деятели Союза казаков, например, в свое время под бурные аплодисменты заявляли, что “партийный билет казачьему атаману не помеха”, а позже под сетования о том, что “нас пытаются снова расколоть на белых и красных”, поднимали на щит разного рода отщепенцев и предателей, воевавших в Гражданскую войну на стороне большевиков.

Между тем, очевидно, что подобные “патриоты” не имеют ничего общего с носителями ценностей и традиций исторической России. Пресловутая “объединенная оппозиция” в действительности представляет собой не союз “белых и красных” (что в принципе невозможно), а союз красных с такими же красными, но “национально ориентированными”. Существование позиции, при которой и они, и ельцинский режим рассматриваются как две стороны одной медали – равно чуждые старой России, для национал-большевиков идеологически убийственно, поэтому они тщатся доказать, что такой позиции и быть не может, а те, кто выступают против них – суть ельцинские агенты.

Сергей Волков